Архитектор или проектировщик:
кто востребован на рынке сегодня?
О первичной и вторичной архитектурной деятельности
При подготовке этого материала я понял, что чем больший временной отрезок мне удастся охватить, тем интереснее и полнее получится исследование. Проблемы, поднимаемые мной, по-прежнему актуальны, и «болезни» архитектурной области не просто сохраняются, но и прогрессируют.
Автор: Павел Сапов (генеральный директор XM graphics LLC, главный архитектор студии 2L)
Журнал "Архитектура и время" №6 2010
Все проблемы достались нам с докризисных времен. Они по сей день не решены и практически не поднимались в профессиональных архитектурных СМИ.
Один из современных мифов гласит, что в России, и в частности в Москве, проектируют здания архитекторы. Это не совсем так. Многие удивятся, но сегодня существует два направления архитектурно-проектной деятельности — первичная и вторичная — и соответственно два типа специалистов: архитекторы в классическом понимании этого слова и проектировщики. Эти две различные по своей сути специальности часто путают, или же и первая, и вторая именуются одним емким определением — архитекторы (видимо, так проще).
Итак, сегодня существуют две архитектурные специальности, точнее — два различных направления архитектурной деятельности. Архитектор и проектировщик. Вследствие чего произошло это разделение и чем отличаются две эти специальности?
Постараюсь провести четкую грань между представителями обеих профессий, чтобы впоследствии можно было грамотно оперировать терминами.
Прежде всего, необходимо рассмотреть вопрос о безумно разросшемся бюрократическом аппарате в архитектурной области. Созданы и продолжают создаваться все новые и новые кабинеты, большая часть которых не выполняет ровным счетом никаких функций. Ведь ни для кого не секрет, что за деньги в Москве можно не только согласовать абсолютно любой проект, но и сравнять с землей практически любой памятник архитектуры! Однако при существующей модели управления, где чиновник имеет почти божественную власть, ликвидировать их невозможно. Но и это не самое страшное. Хуже всего, когда чиновник тянет за собой в управленческий аппарат своих родных и знакомых, которые не владеют необходимыми профессиональными навыками и имеют весьма сомнительные морально-нравственные ориентиры.
Конечно, трудно рассказать об этой проблеме в небольшой статье. Сейчас важно другое — что делает человек, столкнувшись с проблемой? Он учится жить с ней, приспосабливается к ней, но не решает ее. В результате мы имеем массу архитекторов-приспособленцев, которые ловко адаптировались к нынешним условиям. Что же они придумали? Для ускорения процесса согласования архитекторы, столкнувшиеся с архитектурно-бюрократическими инстанциями, стараются максимально упростить проект, отказываясь от сложных решений, тем самым принося в жертву художественную выразительность. Поэтому результаты деятельности этих, с позволения сказать, «зодчих» мы видим на улицах Москвы — здания простейшей формы, лишенные каких-либо архитектурных изысков и изящества пропорций.
В настоящее время увеличился объем проектной документации: от архитектора требуется представить на согласование чертеж буквально по каждой дверной ручке. Архитектурный проект настолько напичкан лишней, необходимой только для чиновников информацией, что архитектор в буквальном смысле превратился в чертежника. Из-за такого объема выполняемых чертежей архитекторы все меньше и меньше внимания уделяют качеству архитектуры — разработке объемно-пространственной композиции, подбору цветового решения и т. п. Зачастую из-за сжатых сроков, отведенных заказчиком, полный объем необходимой проектной документации выполняется архитектурной мастерской на пределе возможностей. Теперь немного о так называемой «рабочке» или, выражаясь профессионально, «проектной документации» и о необходимости в ее разработке. По сути рабочие чертежи являются максимально подробной проектной расшифровкой сооружения на бумаге с указанием методов его возведения. Однако всегда ли есть необходимость в столь детальной проработке? В эпоху классицизма такого понятия как «рабочие чертежи» не существовало, а здания, возводимые такими мастерами как Казаков, Баженов, превосходили по степени художественной выразительности современные. Многие работы производились непосредственно по месту под руководством автора. Но ведь и сейчас архитекторы осуществляют авторский надзор над процессом строительства. Конечно, современное строительство подразумевает огромное количество подрядчиков, каждый из которых с готовностью выполняет в чертежах свою часть, а потом ее и реализует. Например, фирма занимающаяся вентилируемыми фасадами, перед реализацией выполняет все расчеты и необходимые чертежи, касающиеся фасадов; фирма занимающаяся кровельными материалами, с готовностью выполнит весь объем чертежей, касающихся кровли. Получается, что проектировщики, разрабатывающие полный комплект рабочей документации, делают лишнюю работу. В то же время в большинстве случаев они не в состоянии выполнить работу так же качественно, как узкопрофильные специалисты специализированных компаний.
Возникает вопрос: с какой целью проектные организации выполняют огромный пласт ненужной работы? Невольно напрашивается ответ: для поднятия собственной значимости и для создания видимости большого объема выполненной работы в глазах заказчика, что, в свою очередь, позволяет назначать высокую стоимость архитектурных услуг. Заказчик сегодня, по самым скромным подсчетам, за подобные услуги переплачивает в два-три раза.
Чем объясняется такое явление и почему до сих пор не приняты меры по упразднению лишнего объема работ? Чтобы это понять, нам придется вернутся в начало 90-х — именно в это время сотрудники некоторых государственных проектных институтов стали осваивать и работать в AutoCAD (CAD англ. - система автоматизированного проектирования, САПР). Это стало поистине революционным событием в развитии технологий проектирования. Освоения программного продукта шло крайне медленно и давалось далеко не всем — в основном это были специалисты, которым было далеко за 30. Они и по сей день составляют основную рабочую силу в большинстве крупных проектных организаций.
Со временем была создана система ArchiCAD – полноценный инструмент архитектурного проектирования. Однако ее появление было проигнорировано большинством крупных мастерских, которые продолжали работать в ранее изученной с невероятными усилиями программе. Причине те же — трудности в овладении трехмерным проектированием, столь необходимым при работе. AutoCAD в отличие от ArchiCAD не является профильной архитектурной программой и используется архитекторами в качестве электронного инструмента черчения (приблизительно 10% от ее возможностей). Они просто переложили алгоритм плоскостного ручного черчения на компьютере, используя для этого десяток простейших функций AutoCAD. И развитие технологий замерло. Плоды дикой отсталости мы пожинаем по сей день. О возведенных сооружениях даже нельзя сказать, что это плохая архитектура — ее там просто нет. Зато прямоугольный параллелепипед (а в большинстве случаев это именно он) с сеткой колонн 6 х 6 м расчерчен в AutoCAD буквально до дверных ручек; заказчику переданы альбомы («тома») рабочей документации. Проект в виде этих «томов» прошел все этапы согласований (это, очевидно, и служит критерием качества для заказчика). А архитектура в проекте начисто отсутствует!
Итак, архитекторы (если их все еще можно так называть), освоив алгоритм проектирования адаптированных «под согласования» зданий и имея постоянные заказы от крупных инвесторов, организуют «конвейер» по изготовлению проектов, приносящий хорошую прибыль. Тем самым процесс архитектурного проектирования свелся к разработке комплекта нормативных документов или, как его называют в профессиональных кругах, «комплект рабочей документации». Архитектору сегодня некогда разрабатывать художественный образ здания, его деятельность ограничена выполнением технического задания, предоставленного заказчиком. В профессиональных кругах существует термин для обозначения такого специалиста - «проектировщик».
По моему мнению сегодня проектировщик — это человек с архитектурным или строительным образованием, владеющий технологиями возведения здания, изучающий конструкции (однако не всегда дотягивающий до профессионального конструктора), со слабым знанием истории архитектуры и, как правило, низким творческим потенциалом. Другими словами, проектировщик — это технический специалист, способный разработать архитектурный проект сооружения, однако не в состоянии придумать хоть сколько-нибудь интересный художественный образ, предложить оригинальное решение. Поскольку большая часть архитектурных компаний как государственных, так частных состоят именно из проектировщиков, поиску художественного образа практически не уделяется внимания. В результате в России сложилась ситуация, когда для проектирования сооружений, подчеркивающих высокий статус заказчика, приглашается архитектор из-за рубежа. Думаю, не будет преувеличением сказать, что в России сегодня нет архитекторов с мировым именем, да и архитекторов как специалистов почти не осталось.
В настоящее время на московском рынке архитектурных услуг востребован специалист, владеющий исключительно техническими навыками разработки проекта. Художнику же, создающему образ, концепцию сооружения, здесь места нет. Более того, программы архитектурных ВУЗов видоизменились и сориентировались на подготовку высококвалифицированных чертежников: увеличились объем выполняемой чертежной работы в процессе обучения и степень проработки. Внешнему же образу объектов уделяется все меньше внимания, что, в свою очередь приводит к минимизации творческого поиска. Работы студентов становятся похожими друг на друга как две капли воды. Выпускники архитектурных ВУЗов, в соответствии с тенденциями времени, сориентированы на работу в организациях, занимающихся архитектурой крупных сооружений, где ему. Молодому специалисту, отведена роль чертежника, переносящего ручные эскизы главного архитектора в компьютерный формат. В процессе работы молодой специалист получает огромное количество технических знаний о технологиях возведения зданий и становится все более опытным проектировщиком, постепенно сводя на нет свой творческий потенциал.
К сожалению, в современной России настолько увлеклись вторичной архитектурной деятельностью (черчением), что первичная — непосредственно сам творческий процесс — деградировала и постепенно умирает за ненадобностью. Остается лишь надеяться, что когда иностранные архитекторы будут застраивать нашу столицу (а процесс этот уже начался), они учтут некоторые особенности исторической среды и сделают все возможное для ее сохранения. Хотя какое дело, к примеру, англичанину, французу, или любому другому заграничному архитектору (не проектировщику) до нашего культурного наследия?
Неужели мы сами не в состоянии придумать красивую идею. Как же это произошло и в какой момент мы превратились из архитекторов в чертежников?
Возможно, мое мнение противоречит политике российского архитектурного сообщества, если таковое вообще существует. Но я считаю, что невозможно мириться с непрофессионализмом в нашей области, порой граничащим с безграмотностью. Мне больно видеть, как бесцеремонно доводятся до ветхого состояния и уничтожаются памятники архитектуры, на месте которых возводятся примитивные объемы, разрушающие целостность исторического облика города.
